С оглядкой на Януковича? К чему может привести отказ Грузии от вступления в Евросоюз

Тбилиси окончательно рвёт с Брюсселем. Но не спешит в объятия Москвы

Грузия приостанавливает переговоры о вступлении в ЕС до 2028 года, заявил премьер-министр Ираклий Кобахидзе во время представления правительственной программы на утверждение парламенту. До этого же срока власти также отказываются от любых европейских грантов.

Педалирование этих переговоров стало, по словам главы правительства, инструментом для раскола общества. Однако Кобахидзе все же назвал государственной задачей войти в состав ЕС в 2030 году. Грузия, считает премьер, лучше других стран-кандидатов готова стать членом европейской семьи.

Хотя в Брюсселе еще летом заявили о приостановке процесса интеграции страны в ЕС. И не раз давали понять, что не планируют возобновлять переговоры до смены власти в Грузии. Так на что рассчитывают «мечтуны»?

Приведет ли отказ от «евроинтеграции» (если он будет реальным и окончательным) к сближению с Москвой? Кобахидзе заявил, что страна продолжит прагматичную политику в отношении России. Дескать, существуют «красные линии», которых Грузия будет придерживаться. То есть открывать «второй фронт», вводить санкции не будет. А дальше-то что?

— Грузинские общество осознало, что «евроинтеграция» это, скорее, некий эталон, который показывают всем желающим, «морковка перед носом ослика», которую используют с целью политической манипуляции, — убежден главный редактор ИА «Кавказский рубеж» Алексей Албу. — То, что произошло — лишь логическое завершение такого манипулятивного периода, когда грузинское правительство сказало: «Хватит!».

«СП»: В Тбилиси осознали то, о чем им в Брюсселе не раз говорили прямым текстом — что двери в ЕС для них закрыты?

— Осознали, прежде всего, что развитие государства и улучшение социальных стандартов жизни в стране не зависит от евроинтеграционных процессов.

«СП»: А означает ли это неизбежный разворот в сторону России? Кобахидзе заявил, что Грузия продолжит прагматичную политику. То есть все останется, как есть?

— Нет, это означает усиление прагматичного курса. Если какие-либо экономические проекты с Россией выгодны грузинскому народу, то почему бы их не реализовать?

«СП»: Что значат слова Кобахидзе о переходе на новый уровень развития за четыре года? За счет чего растет грузинский ВВП?

— Прежде всего, за счёт развития туристической, сельскохозяйственной и IT-отраслей. Неплохую динамику демонстрируют лёгкая промышленность и энергетический сектор.

«СП»: Готова ли Россия раскрыть объятия Грузии? Кто должен сделать первый шаг? Когда и при каких обстоятельствах, по-вашему, восстановятся дипотношения?

— Смотря что подразумевается под термином «раскрыть объятия». Россия надеется на развитие двусторонних отношений с большой перспективой, однако есть вопросы, по которым Москва твердо обозначила, что на уступки не пойдет. Это касается Южной Осетии и Абхазии. Россия не бросит эти республики, даже несмотря на ситуативную выгоду от взаимодействия с Тбилиси.

Грузинское общество само должно прийти к пониманию, что Абхазия и Южная Осетия не вернутся, и выстраивать равный диалог с этими республиками. Как только такое осознание произойдет, перед нашими четырьмя государствами откроются неимоверные перспективы.

— А что ещё оставалось делать грузинам? Убиться об Россию ради статуса кандидата в члены ЕС, как это сделала Украина? — иронизирует политолог Андрей Милюк. — Надо понимать, что власть в Грузии сейчас не у друзей России, но у прагматиков. Кобахидзе напрямую проговорил причины своего решения, и стоит верить, что ровно такими соображениями он и руководствовался. Грузию не ждут в ЕС, ей там не рады, а превращать страну в ещё один антироссийский фронт ради одобрительного кивка из Брюсселя — дураков нет.

Думаю, никто в мире не знает, что будет в 2028 году, тем более в 2030-м. Поэтому обещать своим избирателям можно всё что угодно. Если избавятся к тому времени от платных лифтов — уже будет неплохо.

России в любом случае не следует расслабляться. Унижение от Пятидневной войны там не забыто. Лишь пока русские сильны и могут принудить к миру, Грузия будет хорошим соседом.

— По всей видимости, в период действия нынешнего парламента до 2028 года каналы влияния Запада на Грузию будут перекрыты, а новые выборы, хотя загадывать на 4 года преждевременно, пройдут без участия европейских кукловодов, — считает доцент Департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ Владимир Блинов.

— Проще говоря, Ираклий Кобахидзе отмел сотрудничество с европейцами на период своего нахождения у власти. При этом он не отказывается от европейского пути развития, что может быть чувствительно для некоторых сограждан, а откладывает его до 2030 года. Понятно, что в ответ европейцы отметут любые перспективы принятия Грузии в ЕС, но, получается, сделают это они, а не вновь избранный глава правительства.

Классическим стал пример Виктора Януковича, остановка которым евроинтеграции была воспринята многими как уничтожение в короткий период оставшегося президентского срока путей выстраивания сотрудничества с Западом. Вполне возможно, жонглирование Ираклия Кобахидзе датами призвано подпустить туману и дать надежду патриотам наряду с прозападными силами.

Помимо России рядом с Грузией есть Турция, чуть поодаль — Иран. Все эти соседи являются нашими партнерами. После Карабахской войны даже Азербайджан восстановил тесное сотрудничество с Россией. Если новый расклад сил в Грузии станет постоянным, безусловно, отношения с Россией будут восстановлены. На это влияет объективный расклад сил. Даже не столько политическая воля, которая, безусловно есть, сколько география.

— Очевидно, месседж грузинских властей адресован как внутренней, так и внешней аудитории. Он рассчитан на демонстрацию самостоятельной позиции Грузии в подходе к «евроинтеграции», фактического отказа от которой не происходит, — убежден доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве России Дмитрий Ежов.

— При этом позиция премьера Грузии Кобахидзе выглядит более чем обоснованной и апеллирует к национальным интересам, что заслуживает уважения на фоне происходящего в современном мире процесса десуверенизации ряда государств.

Любопытно, что актуальная риторика грузинских властей, несмотря на то что вызывает недоумение, даже раздражение со стороны Европы и США, представляется весьма последовательной, развивая курс, заданный полемикой вокруг законопроекта об иноагентах.

Для Грузии демонстрация относительной самостоятельности в условиях глобального противостояния на фоне СВО и ее потенциальных политических и экономических последствий, контуры которых уже стали проявляться, гипотетически может повернуть ее в сторону России, однако, если это и произойдет, будет сопровождаться мощным противодействием.

Восстановления дипломатических отношений между Россией и Грузией исключать нельзя, тем более что Москва, согласно заявлениям МИДа РФ, готова идти по пути нормализации отношений с Тбилиси.

Однако в этом вопросе многое будет зависеть от позиции грузинской стороны, в том числе от того, что именно на практике будет вкладываться в понимание прагматизма, на основе которого официальный Тбилиси видит построение взаимодействия с Москвой.