Иранские ракеты и северокорейские добровольцы, которых нет в зоне СВО
Есть ли у России реальные союзники в современном многополярном мире?
Решительные союзники у России — это позор Запада, считает депутат Верховной Рады Украины и секретарь комитета по вопросам национальной безопасности, обороны и разведки Роман Костенко.
«Как оказалось, у России более решительные союзники. (…) Это позор для Запада», — цитирует его Washington Post.
По словам депутата, такими союзниками являются Корейская Народно-Демократическая Республика и Иран.
Да, действительно, Иран и КНДР не раз подчеркивали поддержку российской СВО, в отличии, от членов БРИКС — Бразилии, Индии и ЮАР и даже наших ближайших союзников по ОДКБ, ЕАЭС и СНГ.
Хотя… Новоизбранный президент Ирана Масуд Пезешкиан, выступая на полях Генеральной Ассамблеи ООН, заявил, что Тегеран никогда не одобрял «агрессию против территории Украины», и что «нужно уважать границы каждой страны».
Кроме того, он опроверг утверждения, что Иран поставляет оружие России:
«Возможно, в прошлом такие поставки были. Но я могу заверить вас, что с тех пор, как я вступил в должность, таких поставок в Россию не было».
Решительный союзник? На этом фоне стоит напомнить, что западные союзники Киева открыто поставляют ему оружие и фактически воюют за него…
— Наши союзники, скорее, осторожные, — убежден военно-политический эксперт Владимир Сапунов.
— Хотя, конечно, КНДР куда решительнее. Насчёт Тегерана — это, конечно, восточная хитрость с их стороны. У самого персидского государства могут быть большие проблемы в Иранском Азербайджане. Там уже давно британские и турецкие спецслужбы куют металл и для майдана, и для сепаратизма.
Чем-то это схоже с позицией Сербии — у них территориальная проблема Косово. Поэтому, якобы, их правительство уважает территориальную целостность Украины. Хотя на самом деле, разумеется, нет.
«СП»: Вообще с Ираном исторически непростые отношения, воевали веками. Что нас сейчас объединяет, кроме вражды с Западом? Может ли вообще дружба против быть продуктивной?
— Общий неприятель — это уже очень серьёзно. Ведь, помимо прагматики, модно говорить и о том, что в обоих государствах есть вектор на защиту традиционных ценностей — против либерально-глобалистского мракобесия.
Конечно же, нас объединяет и военное, и экономическое сотрудничество. Которое необходимо всячески углублять. А то у нас даже до сих пор визовый режим — и, увы, это не прихоть Тегерана, а какие-то непонятные колебания в Москве. Неужели до сих пор так впечатляет то, что США считают Иран спонсором терроризма, каковым он никогда не являлся.
«СП»: Пезешкиан также заявил, что с момента его избрания Тегеран не поставлял России баллистические ракеты. Это опять же попытка оправдаться перед Западом, или все действительно так? Нужен ли нам в союзниках Иран, если он ракеты давать перестанет? Какой ещё от него толк?
— А ему и не надо особо засвечивать военное сотрудничество. Ну, пусть будет тайной, раз заинтересованные стороны так этого хотят. В конце концов — дело в сути, а не в декларациях.
И потом — заявления Пезешкиан может делать разные, в том числе направленные на определённое сближение с Западом. Но ключевые решения принимает не он, а Рахбар и Совет Аятолл. А их Запад может перехитрить едва ли.
Есть куда более тревожные сигналы, чем заявления иранского президента. Ведь Иран так и не ответил на убийство в Тегеране главы Политбюро ХАМАС Исмаила Хании. Потом беспрецедентный израильский теракт с пейджерами в Ливане. Теперь Тель-Авив коврово бомбит Южный Ливан. Вот где Ирану нужна большая решительность и бескомпромиссность.
«СП»: КНДР на этом фоне и впрямь выглядит решительно и бескомпромиссно. На них всегда можно положиться? Но чем они сегодня могут быть полезны нам?
— И поставляемыми снарядами, и ракетами. И своим стратегически важным положением на Корейском полуострове, где они являются важнейшим фактором противодействия агрессивному американскому присутствию.
Да и возможное участие северокорейских добровольцев в СВО никто не исключает. Пхеньян ведь не против. Но Кремль слишком осторожничает. Но это пока.
«СП»: Кого ещё мог иметь в виду украинский депутат? Или кого мы реально можем назвать союзниками? Чем они полезны в военно-политическим плане, а не только формально? Хуситы? Латиноамериканцы? Африканцы?
— Все вами перечисленные. Все те, кто за свободу — против глобального западного доминирования. А это, как правило, очень богатые ресурсами страны, сотрудничество с которыми очень выгодно не только политически, но и экономически (Венесуэла, Боливия, Иран, Центральная Африка). Но их симпатии тоже нельзя потерять.
Чем больше решительных действий в зоне СВО и меньше «красных линий», тем больше у нас будет союзников. А что-то подобное тому, что произошло в Курской области в августе, не прибавляет России хорошего отношения среди свободолюбивых народов. Вот то, как успешно развивается сейчас наступление на Донбассе — другое дело.
— К моему большому сожалению, слова депутата Рады являются лишь пропагандистским приёмом, — говорит экс-боец ополчения ЛНР Александр Аверин.
— Украинские союзники намного решительнее союзников России. Если бы не военная и финансовая поддержка стран НАТО — Украина давно бы утеряла саму возможность к сопротивлению.
Поставки вооружения, оружия и боеприпасов открыто идут на Украину. В то же время и Иран, и Северная Корея никогда открыто не заявляли поставках в Россию. Дело здесь, конечно, не только в решительности — у потенциального заявления в поддержку России намного больше негативных последствий для того или иного государства. Но всё же, всё же…
Заявления Пезешкиана неприятны. С другой стороны, на прошлой неделе он ровно так же отрицал поставки иранских ракет йеменским хуситам. Насколько это заявление соответствует действительности — предоставим судить читателям.
Между Ираном и Россией в 18−19 веках случилось несколько войн. Однако эти конфликты практически незаметны на фоне столетий мира и взаимовыгодной торговли по Волжскому торговому пути и Каспийскому морю.
Наши страны никогда не были ближайшими союзниками и вряд ли являются ими сейчас. Союзниками нас сделал общий противник — блок НАТО. Западные дипломаты утеряли способность к изысканной политической игре, они добиваются своего за счет давления и голой силой. Так что я не думаю, что у них получится радикально изменить политику в отношении Ирана и оторвать его от России.
Если говорить о КНДР — то да, Пхеньян выступает в поддержку РФ решительней прочих. Однако здесь определенную роль играют санкции против Северной Кореи, которые наша страна по какой-то странной причине продолжает соблюдать или, по крайней мере, декларирует подобное соблюдение. Между тем, с КНДР давно пора наладить более открытые и прочные отношения. Это пойдет на пользу обоим государствам.
— Современная политическая карта мира характеризуется состоянием цивилизационного противостояния, и процесс формирования новой мировой архитектуры обуславливает возникновение тактических союзов между государствами, олицетворяющими порой диаметрально противоположные пути развития, — убежден доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве России Дмитрий Ежов.
— Несмотря на то, что тактический союз России с Ираном и КНДР можно рассматривать в качестве примера борьбы против засилия гегемонии Запада, следует признать, что именно западная политика способствовала появлению подобных альянсов. В этой связи, заявление депутата украинской Верховной Рады Р. Костенко отчасти верно, поскольку Западом такие последствия просто не были просчитаны, в том числе в условиях пребывания идеологов реализуемой западными государствами политической линии в иллюзии и не реализовавшихся мечтах об изоляции России.
Иран и КНДР в этой связи следует рассматривать в качестве тактических союзников российского государства. На этом же уровне вполне может позиционироваться Китай. Критерием для определения решительности государств-членов негласного альянса и кандидатов в него может выступать степень самостоятельности ведения внешней политики и автономности от позиции Запада.