Нужно ли России бояться «киргизских санкций»?
Давление США для республик Средней Азии страшнее угрозы гастарбайтерам в России
Киргизия усилила меры экспортного контроля после консультаций с США и ЕС по вопросу реэкспорта товаров военного и двойного назначения. Об этом сообщили в пресс-службе Министерства экономики и коммерции республики.
«После визита представителей США, ЕС и Великобритании в Кыргызскую Республику в марте-апреле 2023 года министерство в целях организации работы по усилению экспортного контроля, в том числе за товарами военного и двойного назначения, инициировало ряд мер для предотвращения их незаконного оборота», — заявил представитель пресс-службы.
В свою очередь, в Госкомитете нацбезопасности республики заявили, что киргизские власти и государственные предприятия не нарушали введенных против России США и рядом западных стран санкций, однако к этому могут быть причастны частные компании. А премьер-министр республики Акылбек Жапаров заявил, что предпосылок для введения санкций из-за нарушения ограничений в отношении России нет. По его словам, приняты меры для предотвращения экспорта продукции в нарушение санкций.
И как нам реагировать? Как же ЕАЭС и все такое? Может ли Россия требовать от бывших советских республик лояльности, не неся ответственности за них?
— Это больше риторический вопрос, — считает лидер Социалистического движения Казахстана Айнур Курманов.
— В моём понимании, конечно, может — учитывая какую помощь Россия оказывала и оказывает бывшим советским среднеазиатским республикам, как в экономической сфере, так и в гуманитарной. Вспомним, к примеру, ту же поддержку во время пандемии Covid-19, которая была оказана этим странам, так как без неё местные элиты не справились бы с ситуацией, продемонстрировав неспособность к госуправлению.
Москва также за свой счёт обеспечивает им еще и военно-политическую безопасность, предоставляя им свой «зонтик» от тех же угроз со стороны Афганистана. Плюс, если бы не роль арбитра, которую взяла на себя Россия, то все эти правящие элиты перегрызлись внутри себя и друг с другом. Но хорошее, как правило, быстро забывается, а руководство «суверенных образований», наверно думает, что так и должно быть. Поэтому может хватит уже им так бескорыстно и постоянно помогать?
«СП»: А рычаги воздействия у России есть? Кстати, ЕАЭС эти ситуации никак не регламентирует?
— Надо понимать, что ЕАЭС — это беззубое объединение, которое первоначально задумывалось в 2013-м году как прообраз конфедерации. Но как мы помним, Нурсултан Назарбаев на первом заседании торпедировал данный проект, подготовленный Москвой, и мы в итоге получили тот обрубок, касающийся только вопросов таможни и рынка, который ни на что не влияет и ни к чему не обязывает. Наоборот, все эти образования, входящие в ЕАЭС, получили доступ к безграничному российскому рынку, а в прессе и при проведении независимых расследований периодически вскрывались факты той же контрабанды из Китая и Турции, которая большими объёмами осуществлялась и осуществляется при «крышевании» со стороны руководства Казахстана и Киргизии.
То есть Россия сама же и оплачивает все издержки и содержит за свой счёт ЕАЭС, поддерживая на плаву данных лимитрофов. Конечно, формально то, что предпринимают сейчас Астана и Бишкек, противоречит принципам и положениям объединения, но чтобы что-то требовать от руководства данных республик, нужна политическая воля.
Тут еще и другой фактор — правящие элиты в Центральной Азии уже давно стали с потрохами прозападными, желающими лишь получать от России, а не давать ей взамен, и они заинтересованы в сохранении колониальной вывозной экономики в интересах американских, европейских и британских корпораций. Плюс все их вывезенные активы находятся на Западе и в офшорных зонах под контролем спецслужб, и в данным случае им наплевать на ЕАЭС, на двусторонние соглашения, на своих же трудовых мигрантов, находящихся в России и прочее.
«СП»: Кто для Киргизии, в конце концов, приоритетнее: Россия или США? Для нее это чисто экономический, или еще и политический вопрос?
— Безусловно, Киргизия полностью зависит от России. В РФ сейчас 700 тысяч трудовых мигрантов, которые обеспечивают своими переводами 23% ВВП этой горной республики. Местный бюджет и особенно такие социальные сферы, как образование и здравоохранение, полностью субсидируются Москвой. Российский капитал также является первым в деле инвестиций. Но, как я говорил ранее, правящая элита смотрит на Запад, хоть периодически и пытается изобразить лояльность. Это кстати, видно на примере запущенного процесса дерусификации и декоммунизации в виде обсуждения закона о реабилитации басмачей, участников Туркестанского легиона вермахта, подготовленного «Открытым правительством» (ЮСАИД) и местным фондом «Сороса» и конституционного закона о языке. Недавно парламентарии также отказались от принятия закона об «Иностранных агентах».
— Вполне вероятно, что пока Бишкек намерен скорее формально отреагировать на потенциальные угрозы по поводу усиления давления со стороны США, — считает директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
— Пока есть заявление ГКНБ о начале расследования по поводу нарушений санкционных ограничений, которое может тянуться сколь угодно долго. Впрочем, не факт, что США в ближайшее время действительно бросят все силы на блокирование всех каналов обхода направленных против России санкций.
«СП»: От кого экономика Киргизии больше зависит: от России или США?
— Экономическое сотрудничество Киргизии с Россией на фоне новой волны западных санкций было весьма активным. Показательно, например, что по данным Национального статистического комитета Киргизии, уже за первые 11 месяцев 2022 года объем экспорта из этой страны в Россию вырос примерно в 2,5 раза.
Конечно, для Бишкека отношения с Москвой важны, в том числе и с учетом значительного числа трудовых мигрантов, въезжающих в Россию из Киргизии. Также для Киргизии имеют значение российские инвестиции и иные виды финансовой поддержки. При этом понятно, что в прямую конфронтацию с США Бишкек вступать все же не намерен.
ГКНБ КР допускает возможную причастность к этому частных компаний и фирм, которые в рамках своего бизнеса и производственной деятельности могли быть причастны к нарушениям санкционных ограничений, возможно и не зная о том, кто фактически может быть конечным потребителем и пользователем поставляемой им продукции. Как понимать перекладывание ответственности на плечи бизнеса? Реально государство в этом не участвует? Насколько ограничения могут быть чувствительны для бизнеса?
Понятно, что в странах, с которыми у Москвы сложились как минимум нейтрально-благожелательные отношения, работа местного бизнеса с Россией в обход санкций, как правило, будет происходить с молчаливого согласия местных властей.
«СП»: А как это сочетается с членством в ЕАЭС?
— Большинство партнеров России по ЕАЭС будут стараться выдержать баланс — не идти на конфликт с США, но в то же время стараться максимально сохранить экономическое сотрудничество с Москвой. Для этого будут звучать официальные заявления из таких стран о готовности ужесточать контроль за поставками в Россию и другие государства-партнеры по ЕАЭС.
Вспомним, например, озвученный в марте 2023 года комментарий главы Департамента администрирования Комитета государственных доходов Минфина Казахстана Кадыра Исмагулова о необходимости обязательного оформления сопроводительных накладных на товары в рамках взаимной торговли этой страны с другими государствами, входящими в это объединение.
«СП»: Имеем ли мы право требовать от бывших республик Союза стопроцентной лояльности? Или они имеют право на защиту своих интересов, и нам как минимум нужно относиться к этому с пониманием? Мы же теперь вроде как неспособны взять на себя всю ответственность за их судьбу…
— Здесь вопрос, скорее, во взаимной заинтересованности. России нужны «мосты во внешний мир» в условиях санкций.
Опять же, Москва, даже в условиях осложнившейся международной обстановки, хочет максимально сохранить возможности по работе на постсоветском пространстве. В свою очередь, те же партнеры России по ЕАЭС вряд ли могли бы минимизировать сотрудничество с ней без существенного экономического и внешнеполитического ущерба для себя.